Дело о смертоносной игрушке [= Дело о жадном дедуле ] - Эрл Стенли Гарднер

Мейсон взял ее руку, долго держал в своей, потом ободряющепохлопал ее по руке и сказал:

– Не переживайте так, мисс Адриан, и главное, не обсуждайтевсе это ни с кем, по крайней мере пока. Мне хотелось бы, чтобы денек или дваникто, кроме меня, не знал, о чем мы с вами беседовали.

– Но потом вы мне все объясните?

Мейсон пригнулся к ней и таинственно прошептал:

– Думаю, что, если вы и в дальнейшем будете сотрудничать сомной, у вас появится возможность выступить со своими показаниями в суде…

– В суде?! – воскликнула она.

– Вот именно. Вас будут снимать газетные репортеры. Вашипоказания потрясут многих. Но это случится, только если вы будете очень-оченьосторожны и ни перед кем не обмолвитесь ни единым словом о том, что рассказалимне.

– Постойте, но я совершенно не хочу оказаться в свидетелях!

– Почему же?

– Сообщать, сколько мне лет, перед всеми этими людьми…

Мейсон понимающе кивнул.

– Вам совершенно необязательно называть точный возраст.Просто скажите, что вам больше тридцати… – Адвокат наклонился и доверительно спросил:– Ведь вам уже исполнилось тридцать, не так ли?

Мисс Адриан внезапно засмущалась.

– Ну, если меня не станут спрашивать, на сколько именнобольше… Мне хотелось бы быть помоложе, чем на самом деле…

– Не беспокойтесь. Суд вас защитит. Никто не имеет правазаставить вас называть свой точный возраст. Но нам пора идти, мисс Адриан.Пожалуйста, если вас не затруднит, прокрутите еще раз в голове событияпрошедшего дня, чтобы вас никто не запутал во время перекрестного допроса.

– Перекрестного допроса? – с испугом переспросила она.

– В этом нет ничего страшного, – успокоил Мейсон. – Всехсвидетелей подвергают перекрестному допросу, и по этому поводу не стоитволноваться.

– Но я всегда считала, что это тяжкое испытание.

– Это тяжкое испытание для тех, кто пытается врать. Если выговорите правду, то беспокоиться не о чем.

– Конечно, я говорю правду!

– Тогда, если вы ничего не забудете, вас никто не запутает.

– Я прекрасно все помню, но не исключено, что приду всмущение перед таким количеством людей!

Мейсон ободряюще улыбнулся.

– Мисс Адриан, я советую вам заранее подумать, что вынаденете, когда пойдете в суд. Я уверен, вы захотите выглядеть как можно лучше.Конечно, случается, что газетные фотографии не могут передать всейпривлекательности человека, но… думаю, что вы получитесь замечательно.

– Я рада, что вы меня заранее предупредили.

Мисс Адриан направилась к зеркалу, пригладила волосы иотвела одну прядку за ухо.

– Да, порой эти газетные снимки просто ужасны, – вздохнулаона.

– До свидания, – попрощался Мейсон. – И помните: ни слова ниодной живой душе.

Мейсон вместе с сыщиком откланялись и закрыли за собойдверь.

– Какая удача, – прошептал Смит.

– Да, повезло, – согласился Мейсон. – Звоним Полу: пусть оннемедленно отправит кого-нибудь в аэропорт.

Из ближайшего телефона Мейсон позвонил Полу Дрейку.

– Слушай, Пол. Срочно отправь кого-нибудь в аэропорт. Пустьищут Роберта Селкирка, семилетнего мальчика, аристократического вида. Егосопровождает женщина по имени Грейс Халлум – голубоглазая блондинка, двадцатьсемь лет, прекрасная фигура. Работала манекенщицей, вышла замуж, развелась,живет частично на алименты, частично на деньги, что зарабатывает в агентстве,предоставляющем нянь. Они опережают тебя на несколько часов. Скорее всего,улетели на самолете за пределы юрисдикции нашего штата. Первым делом ищи их вМехико, потом везде, где только возможно. Просмотри все списки пассажиров,интересуйся женщиной с семилетним мальчиком.

– Таких окажутся сотни, – заметил Дрейк.

– Но не среди улетевших в течение последних двух часов.Думаю, что билеты были заказаны по телефону, затем Бартон Дженнингс отправилсяна квартиру Грейс Халлум, прихватив наличные деньги и чемодан с вещами. Все этоон выложил у нее и вышел с пустым чемоданом.

И еще. К доходному дому «Кретоник» вызывали такси. Возможно,тебе удастся разыскать шофера. Возможно, он слышал, на каком рейсе они улетели.Действуй, Пол!

– Хорошо. Ты едешь в контору?

– Прямо сейчас, – ответил адвокат.

Мейсон повесил трубку и, вернувшись в машину, повел ее кстоянке перед зданием, в котором располагалось «Детективное агентство Дрейка» иработал сам Мейсон.

– Когда он вышел из дома, я сразу понял, что что-тоизменилось, – признался оперативник Дрейка. – Теперь все стало ясным – он неспустой чемодан.

Мейсон кивнул. Они сели в лифт.

– Только что пришла ваша секретарша, – сообщил Мейсонулифтер.

– Она заходила к Полу Дрейку? – поинтересовался адвокат.

– Не думаю. Кажется, она прямиком пошла к вашему кабинету.

– Спасибо, – поблагодарил адвокат.

У дверей агентства Мейсон сказал Смиту:

– Расскажи Полу обо всем, что случилось. Я пока выясню, чтона уме у Деллы, а потом подойду к вам.

Мейсон прошел по коридору и открыл своим ключом дверькабинета, выходящую в общий коридор. Делла Стрит стояла перед зеркалом.

– Привет, – поздоровалась она. – Я только что приехала.

– С чего это ты решила выйти на работу в воскресенье?

– Позвонила тебе домой – там никто не отвечает. Тогда ясвязалась с Полом, и он сказал, что ты расследуешь какой-то важный момент вделе. Я решила, что тебе потребуется моя помощь.

– Молодчина! – похвалил Мейсон. – У нас появилась важнаязацепка.

– Какая?

– Роберт Селкирк. Сейчас уже можно сделать вывод, что мать иотчим оставили его одного, когда поехали в аэропорт встречать Норду Эллисон.Роберт спал в палатке во внутреннем дворике. Вероятно, мальчик испугался,прокрался в дом, достал из ящика комода «кольт вудсман» двадцать второгокалибра, затем вернулся обратно в палатку. Ночью он проснулся еще раз. Егоразбудил кто-то, тайно пробравшийся на территорию. Скорей всего, это был МервинСелкирк, пытавшийся подбросить печатный станок в кладовку Дженнингсов. Вовсяком случае, это должен был быть кто-то, кого знает собака Роберта. Датскийдог прекрасно знал Мервина Селкирка и позволил ему беспрепятственно войти.